#7 Заимствования или нет. Что такое языковые континуумы

Представь себе ситуацию: у тебя есть брат, и у вас обоих голубые глаза. Кто-то подходит к тебе, и утверждает, что, раз у тебя глаза голубые и у брата тоже, то ты пошёл в него. Несложно понять, что это утверждение ложное, потому что здесь нарушена причинно-следственная связь. У вас с братом обоих голубые глаза, потому что вы оба произошли от одних родителей и предков, а поэтому у вас один источник генов. Вы не получали гены друг от друга.

Правда, если вы с братом оба, например, любите улыбаться, то вот здесь уже исключать влияния одного на другого нельзя. Ты действительно можешь стать улыбчевее под влиянием брата. Особенно, если тот для тебя авторитет - а это важно, мы к этому ещё вернёмся.

Сегодня мы поговорим о заимствованиях и распространённых ошибочных суждениях о них. Тема довольно популярна: на просторах интернета часто можно встретить людей, утверждающих, что что-то есть заимствованием из польского, русского или ещё откуда-то. Давай разбираться.

Сразу определимся: говоря о заимствованиях или их отсутствии, мы говорим о том, как язык меняется или не меняется со временем. И вот меняться он может под действием внутренних сил и внешних. Так как заимствования - по определению нечто, перенимаемое извне, то рассмотрим как раз внешние факторы изменения языка. Основных несколько:

а). Необходимость нового обозначения. Тут всё очевидно: общество и технологии развиваются, во внеязыковой реальности появляются новые понятия, им нужны названия. Легче всего их взять оттуда, откуда взялось само понятие. Так, компьютер в русском языке назвали английским словом, а сифилис поначалу - французкой. Слово "зонтик" в русском - польского происхождения, поэтому вероятно, что к носителям русского языка зонтик попал именно из Польши. 

б). Мода или престиж. Часто понятие уже есть, название тоже есть, но всё равно заимствуется новое обозначение казалось бы уже названного понятия.  Происходит это в основном либо из-за удобства иноязычного обозначения (как, например, часто бывает с и правда очень удобным в обиходе и метким английским), либо из-за модности или престижности языка-источника. Последнее опять же часто бывает с английским, куда более престижным, чем большинство языков. Подозреваю, что именно по этой причине в некоторых контекстах немецкое слово "песня" (das Lied) заменяется на английское der Song, получающее немецкий артикль, чтобы этим словом по-немецки можно было пользоваться. Это, вероятно, как раз тот случай, когда брат вызывает у тебя уважение и желание что-то у него перенять.

Вероятность влияния этих факторов увеличивается, если сообщество носителей одного языка массово владеет каким-то другим - что опять же очень часто случается с многими языками в контакте с английским. Достоин внимания и т.н. феномен "культурного давления": если одно сообщество превосходит другое по технологиям и/или влияет на культуру другого, то очень вероятны языковые заимствования второго сообщества из языка первого. Здесь мы возвращаемся к пункту а).: технологически и культурно доминирующее сообщество будет постоянно поставлять новые понятия во внеязыковую реальность, которые будут требовать своих названий. Остальные сообщества будут перенимать как понятия, так, скорее всего, и их названия. Вспомни теорию музыки с кучей итальянской терминологии или отрасль парусного мореплавания, в которой почти все термины - голландские.

Теперь вернёмся к улыбчивости и голубым глазам - не кстати о голландцах, а просто к вопросу, что вообще заимствуется, а что в языке просто уже есть. 

Язык состоит с одной стороны из слов, т.е. лексики, с другой - других вещей, называемых структурными уровнями. Основных таких уровней три: это звуки (фонологический уровень), части слов и формы (морфологический уровень) и то, как эти формы складываются в словосочетания, а затем и в предложения (синтаксический уровень). Слова - это, в свою очередь, лексический уровень.  

И если говорить очень грубо, то заимствования - это практически всегда только отдельные слова. Конечно, есть и звуки, и грамматические формы, и целые структуры словосочетаний, которые заимствуются, но это ОЧЕНЬ сложные для языка процессы. Языку как организму такие серьёзные вещи, как правило, очень сложно "переварить" и интегрировать в себя. Поэтому если такие заимствования и происходят, то только при особых условиях, и занимает это очень и очень много времени, иногда столетия.

Но и слова подвержены заимствованию далеко не все. Основная часть заимствований - это как раз т.н. "культурная лексика", то есть как раз те слова, которые в язык мигрировали вместе с понятиями, которые они обозначают. Конечно, это не значит, что украинцы не строили в домах крыш, пока не научились называть их немецким словом "дах", но это слово является одним из многочисленных примеров заимствования культурной лексики. С другой стороны, есть группы слов, которые заимствованию подвержены слабо. В особенности это касается особенно часто и стабильно употребляющихся слов: числительных от одного до десяти, названий близких родственников, основных цветов, самых важных действий вроде "брать", "давать", "делать", "пить", "быть" и т.д. Эти слова крайне редко заимствуются, и их "срок годности" исчисляется не то, что веками, а и тысячелетиями. Если в двух языках слова с этими значениями похожи - это скорее всего просто по причине родственности языков, и это случай "параллельного голубоглазия", как у детей одних родителей. Только в редких случаях бывает вековое соседство носителей неродственных языков приводит к заимствованию таких вот базовых слов. Так, например, слово "синий", вероятно, позаимствованно из какого-то финно-угорского языка, и славянским по происхождению не является.

И здесь мы подходим к самому важному: как вообще определить "исконность" и однозначную принадлежность слова к языку? Например, исконно славянское - это вообще что? Пришедшее из санскрита, от которого, вероятно, путём многоразовых перерождений произошли все славянские языки? Вероятно, как-то так. 

Но давай не будем ходить за примерами так далеко, аж в древнюю Индию. Да и вообще не, пожалуй, не стóит смотреть на этот вопрос через призму исторической лингвистики.

Потому что однозначно определить принадлежность слова даже к какому-то из современных языков тоже в основном очень сложно. Разберём небольшой пример.

Скажем, переезжая через украинско-венгерскую границу всё предельно просто. До границы я понимал всё, попав в Венгрию - не понимаю ничего. Причина очевидна - венгерский язык финно-угорский. Он - параллельная вселенная по сравнению со славянскими языками. Вселенная, в которой не нужны предлоги, потому что на их месте есть падежи - количеством от 18-и до 48-и. Даже сам разброс так велик, потому что представления о падежах в большинстве европейских языков сильно отличаются от венгерских. Короче говоря, даже надпись "информация" на вокзале мне не говорит ровным счётом ничего. А вот пересекая границу на 50 километров севернее, ты попадаешь из Украины уже в Словакию. Надписи на улицах по-словацки, а люди в деревнях говорят почти так же, как и в Украине. Из-за того, что между соседними деревнями там проходит граница ЕС, многие в этом регионе не особо в курсе происходящего за километров 20 на запад или на восток от их села, и искренне убеждены, что говорят в селе с другой стороны границы на другом языке. То, что люди редко бывают с другой стороны границы, как на словацко-украинской границе, значит многое, но далеко не всё. Наоборот, с родственными языками такое заблуждение бытует во всём мире. Жители нидерландско-немецкого пограничья дома тоже говорят на одном языке, называя его по-разному. Дети из этих семей ходят в школы, где учатся на абсолютно литературном и стандартизированном немецком и нидерландском соответственно, и зачастую им и в голову не приходит, что то, на чём они говорят дома и с друзьями, является каким-то другим языком, то есть языком, являющемся иным языком по сравнению с языком школьного образования. Эта идея была бы абсурдна сама по себе. И в таких случаях всегда есть слова, которые знают все носители пограничных диалектов с любой стороны границы - но не знает обычный носитель того же самого литературного языка, но живущий в другом регионе. Носитель украинского языка в центральноукраинской Полтаве далеко не обязательно знает, что значит слово "кобіта", широко использующееся на западной Украине. При этом в польском тоже есть слово kobieta, имеющее значение "девушка". 

Наличие этих двух очень похожих слов в восточнопольских и западноукраинских диалектах - не следствие заимствования друг у друга. Просто границы стран и границы языков не совпадают. Родственные языки не переходят друг в друга резко на государственной или какой-то другой границе. Они перетекают друг в друга постепенно и плавно, и эти переходы с постепенным усилением одних характеристик языка и ослаблением других и называются языковыми континуумами. Это как градиентный переход от цвета к цвету. О том, что в таких континуумах обычно происходит, ты подробнее можешь прочесть в посте про создание "новых" языков.

Кроме того, языки как что-то цельное и однозначное - это вообще абстракция, которой и в помине нету в реальности. Каждый из нас, в принципе, говорит на своём языке. Но об этом в другой раз.

Подведём итог.

1. Языки действительно часто заимствуют друг у друга какие-то элементы. В абсолютном большинстве случаев это слова, они, в свою очередь, зачастую не относятся к т.н. базовой лексике, т.е. очень часто употребляемым словам вроде названий маленьких чисел, близких родственников, частей тела, цветов, постоянно производимых действий. Грамматика заимствуется редко, и, если это и происходит, заимствование таких структур происходит довольно медленно и незаметно. Причины заимствования слов из других языков зачастую лежат в плоскости общества, а не самого языка.
2. Но. Если в двух языках есть похожие слова, это далеко не обязательно значит, что они взяты у соседей. Возможно и вполне вероятно, что они в языке были всегда, и часто бывает, что они либо в какой-то момент реже использовались, либо использовались только в некоторых частях языкового сообщества - либо в диалектах, либо в говорах каких-то социальных групп. Короче, да, ты мог(ла) просто не знать этого слова, такое бывает. Вполне возможно, это слово знает водитель автобуса, который так в разговоре со своими коллегами на профессиональном слэнге называет, например, подшипник на колесе. 

3. Цельность языка, в первую очередь, в территориальном смысле - абстракция, которая не имеет ничего общего с реальностью. Родственные языки представляют из себя континуумы, т.е. постепенные переходы от одного к другому. С какого-то момента, конечно, можно сказать, что, например, вот уже белорусский, а вот ещё русский, но на практике "серая зона" между такими однозначными суждениями очень и очень велика. Именно поэтому искать источник какого-то слова в языке, конечно, можно и даже нужно, а вот провести чёткую грань между исконным и когда-то приобретённым крайне сложно. Занятие это такое неблагодарное и в целом бессмысленное, что языковеды им зачастую даже не занимаются. Важно то, что в языке что-то есть, важно, откуда оно взялось, а вот временная и структурная граница отделения языка от другого языка - это крайне условно, а оттого не слишком важно.

Gd'A